Левинас, Эммануэль, (1905-1995). Избранное: Трудная свобода: пер. с фр. — Москва: РОССПЭН, 2004 (ГУП ИПК Ульян. Дом печати). — 750 с.
I. По ту сторону патетики
- Насилие не ограничивается только прямым принуждением. "Насилием оказывается любое действие, если совершающий его ведет себя так, словно действует только он один: словно прочий мир призван лишь к тому, чтобы испытывать воздействие. Следовательно, насильственным будет любое действие, которое мы претерпеваем в каждый из его моментов, не соучаствую в нем" (325). Всякая причинность насильственна — изготовление вещи, удовлетворение потребности, желание и рже познание предмета.
- Противоречие снимает и возможность отсутствия насилия видит в языке и разуме. За связь языка, разума и морали. Спиритуализм религии насильственен, "в приверженности к священному бесконечно больше материализма, чем в провозглашении ценности… хлеба и мяса для жизни человеческих существ" (325).
- "Банальный факт совместного общения отодвигает в сторону все связанное с насилием… Даже когда говорят с рабом, с ним говорят как с равным".
- Суммирует достоинства иудаизма: в нем человек хранит свою независимость и в то же время жаждет Бога. Как? — "через отношение с Человеком ощущая присутствие Бога. Этическое отношение предстает в иудаизме как отношение исключительное: в нем соприкосновение с внешним сущим не только не подрывает суверенности человека, но учреждает и утверждает его" (334).
- Религия устанавливает статус самосознания человека как сознания нравственного. Осознание себя в мире, себя свободного — соединяется с сознанием этого статуса как незаконного, данного, а не принадлежащего по дефолту. "Самосознание неизменно выявляет себя в лоне нравственного сознания. Это последнее — не довесок к самосознанию, а его первичный модус. Быть для себя — значит уже сознавать свою вину перед другим" (335). При этом я не задаюсь вопросом о правах другого — он помещен на высоту, идеал, божественное — "через отношение с другим я вступаю в отношение с Богом". "В нравственном сознании объединяются самосознание и сознание Бога. Этика — не неизбежное следствие видения Бога: она есть само это видение. Этика — это оптика. Все, что я знаю о оме, все, что я могу услышать от Него и разумно высказать Ему, должно найти этическое выражение". Но это не разрушает моей свободы: "этическое отношение первее противостояния свобод".
- "Отношение с божественным осуществляется через отношение с людьми и совпадает с социальной справедливостью: вот существо еврейской Библии" (337).
- "Отношение с божественным осуществляется через отношение с людьми и совпадает с социальной справедливостью: вот существо еврейской Библии… Личная ответственность человека по отношению к человеку такова, что Бог не может ее отменить" (337). Преступление Каина не только в убийстве, но и в сомнении в том, что он должен заботиться о брате, в отрицании человеческой солидарности. Зло — не мистическое начало, которое можно изгнать ритуалом, оно есть обида, чинимая человеком человеку, никто, даже Бог, не может стать на место жертвы. "Мир, в котором прощение всесильно, перестает быть человеческим" (338). Именно такое состояние духа называется иудейским мессианизмом.
- Сознание избранности, которое наделяет не правами, а обязанностями. И основой этого сознания является сознание отдельности, не равенства другим. "Отныне не существует нравственного сознания, которое не было осознанием исключительности этого положения, осознанием избранничества". "Взаимность — структура, основанная на изначальном неравенстве" (339).
- Дальше про место женщины в этой конструкции. Не просто стать компанией завоевателю мужчине. Она "откликается на одиночество, которые заключено внутри этой лишенности и — что еще более странно — сохраняется, несмотря на присутствие Бога: на одиночество во всеобщности, на бесчеловечность, котора вновь обнаруживается, когда человеческое существо уже покорило себе природу и возвысилось до мышления. Для того чтобы неизбежная утрата корней разумом, господствующим над миром, разрешилась покоем, возвращением к себе, геометрию бесконечных холодных пространств должен нарушить странный перебой нежности. Имя ему — женщина" (349).
III. Полемическое
- Спиноза для современного еврея (после эмансипации евреев в XX веке). Есть дело, потому что евреи теперь считают себя "западными" людьми. В основе западного человека — свобода духа. А "свобода духа с полной определенность возвещает стремление установить некую внутреннюю связь с истиной: отступить перед истиной, но в самом этом отступлении чувствовать себя хозяином… Это чудесное совпадение повиновения и господства, покорности и суверенности носит избитое, но прекрасное имя: разум" (414). И Спиноза — предел разума. Иудаизм не может отстраниться от него, и в общем хорошо переваривает этот рационализм. И вот скандал для набожных душ: еврей, отказавшийся от религиозной практики, атеист, все равно остается евреем.
- Со ссылкой на Якова Гордина — существует предательство Спинозы: "в истории идей он подчинил истину иудаизма откровению Нового Завета" (416). Признание Спинозы и рационализма ставит под вопрос истину иудаизма, подчиняет ее истине христианство, того общего для религии, которым стал разум, сформулированный в греческой философии и закрепленный в христианстве.
Комментариев нет:
Отправить комментарий