Premiers

Royal New Zealand Ballet 
Made to Move 
"Bier Halle" - Johann Strauss II, Josef Strauss / Stiefel 
"Of Days" - Dustin O'Halloran, Ludovico Einaudi and Olafur Arnalds / Andrew Simmons 
"The Anatomy of a Passing Cloud" - various / Javier De Frutos

Performances

Большой театр 
"Корсар" - Адан / Петипа, Ратманский, Бурлака 
Шипулина / Лобухин / Кретова

Premiers

POB 
Danseurs chorégraphes 
"Premier cauchemar"- Samuel Murez 
"Deux à deux" - Maxime Thomas 
"En attendant l’année dernière" - Grégory Gaillard 
"Kaléidoscope" - Allister Madin 
"Songes du Douanier" - Alexandre Carniato avec Morgane Dragon 
"Stratégie de l’Hippocampe" - Simon Valastro 
"Smoke Alarm" - Julien Meyzindi

Premiers

Houston Ballet 
"La Bayadère" - Minkus / Stanton Welch

Memoir and Hero at Wagner and Verdi

Le philtre fait table rase des souvenirs et des sentiments. Après le philtre et sous ses effets, je est vraiment un autre. Le rôle du philtre est la preuve même que le héros idéal ― wagnérien, mais aussi verdien ― est un héros sans mémoire, ignorant son passé, doutant de son identité : Parsifal et Siegfried, par exemple, ou Manrico. Ignorants de tout, ils vivent dans un état d’irresponsabilité, presque au sens juridique du mot : tous sont, pour diverses raisons, hors la loi (le Hollandais, Tannhäuser, Lohengrin, Amfortas, Parsifal, Walther, Wotan…), mais, bien souvent, leurs crimes mêmes ne leur sont pas imputables puisqu’ils les commettent sans en avoir conscience (Parsifal) ou qu’ils les commettent précisément pour retrouver l’identité ignorée. Wagner a poussé avec Siegfried le procédé à son comble : il ignore tout de lui-même jusqu’à ce qu’il tire Brünnhilde de son sommeil, état d’ignorance vers lequel le philtre de Gutrune le fait retourner bien vite. Siegfried est le symbole même de l’inconscience du héros, et d’un destin qui mêle à parts égales enthousiasme naïf et coups du sort. 
Parallèlement à cette absence de mémoire, on trouve tout aussi fréquemment des personnages hypermnésiques, ce qui est une autre forme de folie : Kundry pour Parsifal, Brünnhilde (et même Mime, étrange marâtre) pour Siegfried, Azucena pour Manrico. La dynamique du destin procède précisément de ce déséquilibre entre celui qui ne sait rien et celui (nous devrions écrire celle) qui sait trop, entre la furieuse liberté de celui qui n’a conscience d’aucune contrainte et la furieuse rancœur de celui qui tire vengeance de tout. La trame dramatique réside bien souvent dans cet ajustement progressif des déséquilibres dans la détention de l’information : tout le monde doit progressivement tout savoir, par révélations successives. Mais la révélation est indissociable de la mort : de deux choses l’une, soit c’est la révélation qui tue, soit c’est la mort qui révèle. 
Cette fonction de la mémoire ne concerne pas uniquement ce que les héros révèlent : l’œuvre abonde en poches de mémoire qui se percent une à une et dont le contenu englue malgré eux les héros. Ce sont là les effets dramatiques les plus puissants : lorsque la mémoire ― non pas la mémoire de quelqu’un, mais la mémoire indéfinie, en général ― fait irruption sur scène ou dans le fil sonore. Deux manifestations saisissantes chez Wagner : lorsque Siegmund (La Walkyrie, I, 2) évoque son père, à lui inconnu, c’est le motif du Walhalla qui l’accompagne à l’orchestre. Même chose lorsque Sieglinde parle du « vieillard vêtu de gris » (I, 3). De qui donc, à ce moment précis, l’orchestre est-il la voix, de qui est-il la mémoire ? De personne : il est la voix et la mémoire. Il est le signe même qu’une force transcendante supérieure observe tout, conduit tout, sait tout, et n’oublie rien.

Performances

Московский ансамбль современной музыки (на 1-ом Международном фестивале современной музыки «Magister Ludi/Магистр Игры», в Архиповском музыкальном салоне) 
"Highway" для флейты и фортепиано - Сампо Хаапамяки (Финляндия) 
"Русалка" для сопрано и двух роялей - Николай Евгеньев / Велимир Хлебников 
"Fuel" для кларнета, виолончели и фортепиано - Себастьян Фагерлунд 
"Qi II" для баяна соло - Сергей Ким 
"INA" для бас флейты и 6 записанных блок-флейт - Хая Черновин (США) 
"Колыбельная" для кларнета и альтовой флейты (мировая премьера) - Эльсана Габараева 
"Breathe" для баяна, кларнета и виолончели - Себастьян Фагерлунд

Performances

Новая опера 
"VIVA OPERA" - Ольга Перетятько 
********** 
Хороший, чистый голос, особенно на верхних нотах.  Держится свободно. Пока ничего особенного.

Perormances

Большой театр 
"Коппелия" - Делиб / Петипа, Чекетти / Сергей Вихарев 
Александрова / Овчаренко 
********** 
Poor performance, no dancing.

Performances

Театр Оперы и Балета им. П.И. Чайковского, Пермь (на Золотой маске) 
"Medeamaterial" - Дюсапен / Курентзис / Филипп Григорьян

Pas de bourrée

The bourrée is a weird step, for you can either move forwards, backwards, sideways, or remain stuck in the same place. Few other steps can express all the possible responses you could take to all of life’s choices. It’s up to you how you dance it.

Performances

Театр Оперы и Балета им. П.И. Чайковского, Пермь (на Золотой маске) 
"Cosi fan tutte" - Моцарт / Курентзис / Маттиас Ремус 
Симона Кермес / Мария Форсстрем / Бретт Полегато / Станислав Леонтьев / Гарри Агаджанян / Анна Касьян

Performances

Мариинский театр (на Золотой маске) 
"Сказки Гофмана" - Оффенбах / Гергиев / Бархатов 
Сергей Семишкур / Лариса Юдина

Premiers

MET (в 35 мм) 
"Rigoletto" - Верди / Микеле Мариотти / Майкл Майер 
Диана Дамрау / Зелько Лучич / Пётр Бечала

Performances

Музтеатр (на Золотой маске) 
"Сон в летнюю ночь" - Бриттен / Уильям Лейси / Кристофер Олден 
Олег Безинских / Евгения Афанасьева

Performances

Мариинский театр (на Золотой маске) 
"Пеллеас и Мелизанда" - Дебюсси / Гергиев / Даниэл Креймер 
Андрей Бондаренко / Анастасия Калагина / Евгений Уланов 
********** 
Аналитическая структура постановки изнасиловала символическую и мерцающую музыкальную. Музыка все равно не сдалась, иногда даже приподнимая действие из болота психоанализа, периодически сползающего в психиатрию.  Вся музыкальная часть - восторг.  Иногда казалось, что и дирижер-то им не нужен, они сами рождали музыку, вдыхая и выдыхая ее. 

Premiers

The Washington Ballet 
"Dangerous Liaisons" - Vivaldi / David Palmer 
"Under Covers" - ??? / Amy Seiwert

Performances

Латвийской национальной оперы (в БТ) 
"Лючия ди Ламмермур" - Доницетти / Кристоф Штиллер / Жагарс 
Сонора Вайце / Мурат Карахан / Валдис Янсонс

Performances

Латвийская национальная опера (в БТ)
"Евгений Онегин" - Чайковский / Татарников / Жагарс 
 Янис Апейнис / Динара Алиева / Павел Чернох
********** 
Татьяну спела Динара Алиева. Сама постановка довольно примитивная - все крутится вокруг стола/постели, и в эту дыру посреди сцены сваливается все действие. И людей делает незаметными и не работает вместо них. Хорошо сработала в сцене дуэли - вообще хорошая сцена - Ленский пел отлично (а-ля Лемишев), размытое видео, фонарь - и сцена на сцене сразу приобрела объем - сложный оптический эффект. Ленского пел какой чех Павел Чорных - красивый голос. И нервный. У остальных голоса ровные, без эмоций. Да и вообще - голоса не очень, все, видимо, по миру катаются. И да - крутой оркестр. Мощный и артикулированный. И еще странный эффект в начале второго акта - там тихий такой и очень нежный музыкальный шепоток, а зал долго не мог угомониться - и как будто сдавливал этот музыкальный объем, прямо наступл на него... а тот шептал и шептал, очень выразительно получилось. Зал, кстати, был хороший, отзывчивый.

Performances

NDT (трансляция в Кинозале ГУМа)
"Parade" - Owen Belton / Pite 
 "Frontier" - Pite

Premiers

NDT 
"Parade" - Owen Belton / Pite 
"Frontier" - Pite (first version - 2008)

Отрицательная Антропология

Подорога: Дерево мертвых: Опыт отрицательной антропологии 
"Реальный АД не там, где сбывается запоздалая справедливость, а там, где казнят и мучают неви­новных, и чем невиннее жертва, тем более мучительным пыткам ее подвер­гают."
"С одной стороны, ГУЛАГ — это место заключения без суда и след­ствия для миллионов людей, а с другой — не просто «лагерь», но и нечто, что имеется в голове каждого советского гражданина, т.е. «знание» о нем яв­ляется необходимым условием выживания. Даже те, кто не ведал о размахе сталинского террора, всегда имел в голове свой «малый» ГУЛАГ."

Suggested plot of Kaguyahime

An unbiased plot summary of KAGUYAHIME

Elimination in Balanchine

Balanchine’s one-act Swan Lake (1951) demonstrates another way the choreographer modernized Romanticism: elimination.

Performances

Artplay 
"Арфистки в аду" - Ираида Юсупова / Петр Немой

Premiers

Балет Москва 
"Времена года" - Мартынов / Кирилл Симонов, Артем Игнатьев, Анастасия Кадрулева 
********** 
Качественный спектакль. И танцовщики нашлись рабочие. Осень-так понравилась очень - музыкально, и характерные танцы и бальные - все услышали. И круто, что услышали формальную структуру в характерных танцах (обычно нароные отвечают за свободу, вольности). В Осени немного не хватает "взгонки" хореографии вслед за музыкой. Тема виллис мелькнула. А в конце - романтический, сильфидный танец, но с иронией. И такая эклектика очень органична для Мартынова - может, как раз некторой дистанции по отношению к музыке не хватало - но это уже придирки. В Весне красивые декорации - текстильно-пролиграфические. в Лете - все скользили на пуантах, а потом "лижущие" движения стопами. А финалочка Лета с "истаиванием" танцовщиков - круто. Вот только с сюжетом у всех - тема избранницы, не зависимо от музыки. У Симонова - плагиат из Форсайта, целые связки. Музыку не слышит - максимум меняет танцовщика на смену инструмента.